74-ый Скорый (транзитный)

                                Предъявите билет. Что я мог сказать в ответ. Вот билет на балет.. (©)
___________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Вступление: Дорогой Читатель, помнишь есть такая присказка - Сказка ложь, да в ней намёк, добрым молодцам и красным девицам урок.
Так вот, уважаемый Читатель, уж не знаю какой будет вынесен Урок из ниже  представленной Вам  "Сказки" , но вот намёков в ней больше даже чем.
Так что разреши пригласить Тебя в путь, дорогой Читатель, и пожелать, как говорят,  на дорожку, понимания пластичности форм и понимания твёрдости скрывающихся за формой смыслов.
Так что - Вперёд, мой Друг! Хотя может и назад.
___________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Всё полезно, что в рот полезло (русск. нар. посл.)
                                                            С ресурса: Мертвоед

Ведя ненастным берегом Невы,
Без бутафорских клятв и обещаний,
Ты выслушал поток моих признаний,
Молчаньем сфинксов, (как они правы!),

Косым дождём смывал границы слёз,
Взгляд восхищал задумчивою миной,
Изяществом архитектурных линий,
С залива ветром мне прозренье нёс...

О, в магии молчанья свой искус!
Так в суете Московского вокзала
Глазами и улыбкой я сказала:
"Пока, мой Питер, я ещё вернусь!"

                                   Я вернусь...(Избранное)
                                  Автор: Уваркина Ольга

Много лет назад я в лес этот перебрался. А всё от того, что на плодородных землях по глупости своей всё имущество своё проиграл. Тут жену себе нашёл, дочь родилась. Но, хотелось мне богатым быть. Да так, чтоб поменьше труда вкладывать. Век человека не долог, жаль тратить всю молодость на то, чтоб спину ради спокойной старости гнуть. Ну и свезло мне узнать, что есть погост один старый. И вроде там когда-то богатых господ кто-то схоронил. Да так, что и всё добро с ними в могилу уложили. Ну, мне то, шибко много не нужно. Думаю, отрою себе сколько на жизнь надо, да и хватит мне. Купил я у мужика одного карту и не смутило меня даже то, что сам он не захотел богатство откопать. Он говорил, что мертвяков боится очень. Ну а я то не боялся, не верил я во все эти страсти чернолесовские.

- Ну, вы и темнота. – засмеялся Лука. – Всё у вас тут ведьмы, мертвяки. Кладбище погостами называете, будто гостит там кто. Кладбище, оно и есть кладбище. Дохлые там гниют и никому дела до них нет.
- Так вот и я так посчитал. – ответил Крас.

Попрощался я с женой, дочку обнял и отправился в путь. Не шибко далеко казалось. Но, через лес ходить, не так, как по полям. Тут за день и десятой доли того, что можешь по равнине протопать, не протопаешь.

Долго шёл, но добрался. Аккурат к тому месту, что указано было. Да только там уже и нет ничего. Погост старый, да такой, что уже и камни надгробные рассыпались. Решил я тогда вглубь его пройти, вдруг там осталось чего? Ходил, значит, бродил, да и удивился очень, стол дубовый увидав.

На столе посуда стоит серебряная, вина плодовые. Закуски вот только нет. Ну, у меня с собой немного было. Я ещё тогда подумал, мол, кто-то мёртвых поминает. Для них оставил.

- Для мёртвых? Вино? – Кваша аж хрюкнул. – Ну, чувствую я, мужики, тут они все такие умные в лесу этом. Жизнь у нас лёгкая будет. Скажи ещё, что ты пить не стал?
- От чего же не стал? Стал. – ответил Крас.

Выпил я вина и захмелел с усталости. Собрал посуду в мешок, сколько смог унести, бутыль с собой прихватил и обратно, пока солнце не село. Жаль, правда того, что осталось, но набрал столько, что на жизнь хватит. Весело на душе было. Иду, попиваю помаленьку, песенки напеваю. Да только дрёма меня одолела. Ну и задремал я.

Спал я сладко, как младенец, пока мне в бочину сапогом кто-то не ткнул. Глаза открываю, а надо мной трое мужиков стоят. Ну, как бы их назвать… Одного мастерства с вами. Отобрали все что было у меня и давай допытывать, где взял я добро это.

Я как есть, всё и рассказал им. А чтоб не убивали меня, пообещал отвести. Мужики то на местных похожи были, а местные мертвяков боятся. На то и расчёт был, что на погосте как то затеряюсь и в ночи сбегу. Да только ночью идти не захотелось им. Меня связали, как гусеницу в кокон замотали, и спать. Поутру выдвинулись.

Те разбойники хоть и не очень умные были, но в ночи по погосту бродить не решались. Боялись мёртвых. Особо один из них пугливый был, верил он в слепых богов.

- О, это тяжёлый случай. Видать совсем плохи мужики, раз в такую дурь верят. – протянул Лука. – Это же надо, верить в то, чего никогда не видел.
- Может оно и так. – отозвался Крас. – Да только и не каждый мертвяка ходячего своими глазами рассматривал, а верят люди.
- Ну, так, то от глупости. – засмеялся Кваша.

Пришли мы на погост аккурат к полудню. Повёл я стражников своих к тому месту, где посуду серебряную набрал. Да только смотрю, что-то не так там. Опять на столе стоят кубки, тарелки, вина вдоволь. Да только теперь ещё и мясо жареное, птица запеченная на углях, рыба копчённая на еловых веточках. Запах такой стоит, что слюной захлебнуться можно. Бандиты те про меня и забыли. Кинулись к столу и брюхо набивать.

Отполз я в сторонку, за камнем могильным затаился и начал верёвки перетирать. Да это только в сказках сделать быстро получается. Провозился я полдня, да и то, лишь к закату чуть путы ослабли. А эти всё едят, пью, шумят. Вроде и забыли уже, где находятся. Да и вроде страх свой перед мёртвыми вином утопили.

Да вот, только в один миг стихло всё. Как молнии, с разных сторон три живоеда появились. Руки до земли, пальцами когтистыми перебирают, ноги тонкие. Брюхо у каждого как бочка. Глаза впалые, огнём жёлтым светят. Челюсть у каждого до груди отвисает. Стоят, отростками срамными землю мёртвую метут.

- Так вот кто нас обокрал. – пробулькал один из живоедов. – Так им мало показалось одного раза, они ещё и повторить решили.
- Ну, это не плохо. – захохотал другой. – Самим не придётся на охоту выходить. А то уж по деревням никого вкусного и не осталось.
- Ой, братья, чую пир необычный у нас сегодня. Где это видано, чтоб мясо само на стол приходило? Такое мясо, видать, вкуснее пойманного. – облизнулся третий.

Бандиты как увидали чудищ этих, так и побледнели. Тот, что в слепых богов веровал, молиться им начал о спасении. Да его первым один из мертвяков этих и сожрал. Быстро, будто яблоко обглодал, а потом и вовсе, остатки, как сердцевину, схрумкал.

Второй бандит, как почуял, что очередь до него доходит, схватил нож со стола. Да только сам и не понял, как один из мертвяков этим ножом, из руки бандита не выбивая, бандиту этому горло и пропахал. Удивился тот очень. Так быстро всё случилось, будто сам себя он прирезал. Да пока ещё голова соображала, живоед его уже кушать начал. Обгрыз как кукурузный початок, потом косточки обсосал и в аккуратную кучку сложил.

- Ну как? – спрашивает третий живоед. – Вкусно было?
- Вкусно брат. Давай и ты отведай. – отвечают два других.
- Я люблю, чтоб мясо умоляло, чтоб боялось. – говорит третий живоед, обращаясь к бандиту. – От этого оно вкус приобретает особый. Видишь ли, я не любитель быстрой еды. Я посмаковать люблю.

Начал тогда бандит умолять подарить ему быструю смерть, да живоеду это только в наслаждение. По кусочку отгрызает и глаза прикрыв от удовольствия смакует. Вот и руки скушал, и ноги. Начал рёбра выламывать по одному. Таких мук ни одна живая тварь не выдержит. Да только, видать, на погосте законы иные. Рад бы бандит чувств лишиться, да не может. Орёт, что есть мочи, всю боль эту чувствуя.

- Пока я тебе голову не оторвал, скажи, кто тебя надоумил у нас, у господ уважаемых, воровать? – спрашивает живоед.

Тут бандит про меня и рассказал всё. Да в тот же миг голова у него и откушена была.

Прячусь я в траве за камнем надгробным. Страшно мне от того, что искать меня сейчас начнут. Грустно мне от того, что жену и дочь больше не увижу. Больно от того, что снизу в брюхо что-то острое тычет. Глядь, а это палец костлявый из земли лезет. Мертвяк из могилы высовывается. Да и вокруг всё зашевелилось, завозилось. Вылезли мёртвые, схватили меня и перед господами этими на колени и поставили.

- О, да у нас ещё и десерт. – засмеялся один из живоедов. – Как делить будем?
- Мне ноги. В них мясо плотнее! – говорит второй.
- А чего это тебе? Голову бери. – кричит третий.
- Не хочу я голову. На ней борода. Потом из зубов волоски вынимать. Сам голову ешь.
- Не буду я голову. Я вообще голову не люблю.
- Тихо! - закричал первый, видать главнее был. – Давайте поровну, как то делить. Эх, мужик, жаль у тебя не три ноги. – обратился он ко мне. – Так что, давай ты сам определи, кому какой кусочек. А мы за это тебя без мук к Кондратию отправим. Всё же, ты у нас украл, а за такое наказание нужно. Воровать на погосте, да ещё и у мёртвых, это хуже чем родного брата убить.

Испугался я, да видать ничего уже не поделать. Поклонился я господам и злодейство своё признав, говорю.

- Каюсь, виноват. Жадность моя мне службу такую сослужила. Рвите меня на части как угодно вам будет. Да только, если вы бы позволили мне вину мою искупить, чтоб со спокойным сердцем к Кондратию отправиться, я бы вам благодарен был.
- Это что ты такое предлагаешь? Как искупить хочешь? – заинтересовались все трое, схватив по бутыле вина и опрокинув залпом так, будто там стаканчик берестяной.
- Отпустите вы меня. А я вам ещё людей приведу. Покушаете мяса такого, за которым самим охотиться не нужно. – ответил я, а сам и не верю, что согласятся. Разве можно поверить в такое, что кто-то в здравом уме отпустит пленника.

Пошептались живоеды и велели мертвякам развязать меня. Я уж и не знал чего думать.

- Хорошо. Решили мы, что за злодейство твоё, за то, что ты на погосте воровал, повинностью тебя обложить. Будешь ты десять лет нам служить и мясо нам носить.

Обрадовался я, согласился. А сам думаю, что мне только за погост выйти и до утра дотянуть, а там поминай как звали. Так драпану, что не догонят. Да только глупые мечты это были.

Встали живоеды вокруг меня и про какую-то госпожу сказав, потащили через весь погост. А чем дальше мы по нему шли, тем он древнее был. Чем глубже уходили, тем страшнее. А пришли мы к чёрному терему, что без окон и только с одной дверью дубовой.

Два фонаря жёлтых горят, а вокруг трупняки шныряют так, вроде жизнь у них своя. Кто камень надгробный от паутины очищает, кто холмик правит.

Позвали живоеды госпожу, та и вышла. С виду баба молодая, красивая. Лицом белая, глаза огнём жёлтым горят, как у всей силы гнилой. Платье на ней чёрное, вида откровенного, из шёлка и кожи, с серебряными украшениями.

Поклонились ей живоеды, а она им поклонилась. Ну, я тоже поклонился. Рассказали ей живоеды, что я у мёртвых воровал, она осерчала. Рассказали ей живоеды, что повинностью меня обложили, она и улыбнулась. Да только улыбка та злая была.

Сняла госпожа с пояса хлыст, щёлкнула и за шею этим хлыстом меня и обмотала. Дёрнула так, что я на колени упал. Сверкнула она глазами.

- За то, что мёртвых оскорбил и на погосте воровал, быть тебе повинником у этих трёх господ столько, сколько они повелят. И хлыст мой проследит. Коль обмануть и сбежать попробуешь, в тот же миг петля незримая вокруг шеи твоей обернётся и удавит. – злобно прокричала госпожа. – А чтоб ты раньше времени не помер, да службу свою исправно выполнял, дам тебе силу.

К себе она меня подтянула. Схватила пролетавшего мимо жука – могильщика и в рот мне засунула. Проглотить заставила. В один миг всё вокруг изменилось для меня. Другими глазами погост увидал, будто красками он писан. И ночь светла так, будто день ясный. И мёртвые не просто скрипят, а разговаривают, шепчут. И вонь от мёртвых пропала, будто и нет её вовсе.

                                                                                                                                                          В повинности у живоедов (Отрывок)
                                                                                                                                                                Ресурс: Сказки Чёрного леса