Противник .. мой
Избалованный мальчик, не взрослый,
Что же он не увидел того,
Как пытался помочь, что я делал,
Но он для добра слишком злостный,
Капризность его отчего ?
Что так быстро внутри загорелась ?
Искал в нём я человека,
Нашёл лишь гордыню с нахальством,
Неблагодарность безмерную с море,
Что билась об сочувствие брега,
Так жизнь его с самохвальством,
Утопится, когда будет горе.
Больше не буду терпеть,
Пусть остаётся ребёнком,
Которому жизнь всё отплатит,
Он будет, мой друг, сожалеть,
Слишком долго ты знал ту душонку,
Что не ценив, всё утратит.
Избалованный мальчик (отрывок)
Автор: Никита Забродин
«Чайка». Пьеса.
Автор: Антон Павлович Чехов
***
Сюжет: Пьеса состоит из четырёх действий:
Действие I. Константин Треплёв, молодой писатель, мечтающий о новом искусстве, ставит свою пьесу. Главную роль в ней играет Нина Заречная, юная девушка, дочь соседнего помещика, которая мечтает стать актрисой. Константин влюблён в Нину и надеется, что спектакль станет его триумфом. Однако представление прерывается насмешками матери Константина — Ирины Аркадиной, известной актрисы, которая не принимает «новые формы» сына.
Действие II. Константин, страдая от неразделённой любви и непризнания, убивает чайку и приносит её Нине как символ своих рухнувших надежд. Нина всё больше очарована Тригориным, который рассказывает ей о своей жизни писателя, сравнивая себя с охотником, а её — с чайкой. Аркадина, чувствуя угрозу, пытается удержать Тригорина, но его интерес к Нине становится очевиден. Константин, в отчаянии, пытается застрелиться, но выживает, лишь слегка ранив себя.
Действие III. Константин умоляет Нину остаться с ним, но она решает уехать в Москву, чтобы стать актрисой, и признаётся, что любит Тригорина. Аркадина и Тригорин собираются покинуть усадьбу. В напряжённой сцене Аркадина перевязывает рану Константина, но их примирение оказывается временным. Тригорин, вдохновлённый Ниной, записывает сюжет о девушке, похожей на чайку, которую уничтожает случайный человек, предвещая её трагическую судьбу.
Действие IV. Проходит два года. Константин стал писателем, но его успех скромен, и он по-прежнему страдает. Нина, ушедшая к Тригорину, родила от него ребёнка, но он бросил её, вернувшись к Аркадине. Её актёрская карьера не удалась, и она играет в провинциальных театрах. В финале Нина тайно приезжает в усадьбу и встречается с Константином. Она сравнивает себя с чайкой — раненой и потерянной, но утверждает, что нашла смысл в жизни через искусство. После её ухода Константин, не выдержав груза разочарований, уничтожает свои рукописи и кончает жизнь самоубийством.
***
Действие первое ( Фрагмент )
____________________________________________________________________________________________________________________________
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: ( ПРЕДСТАВЛЕННОЙ СЦЕНЫ )
Ирина Николаевна Аркадина, по мужу Треплева, актриса;
Константин Гаврилович Треплев, её сын, молодой человек;
Пётр Николаевич Сорин, брат Ирины Николаевны Аркадиной;
Нина Михайловна Заречная, молодая девушка, дочь богатого помещика;
Полина Андреевна, жена поручика в отставке, управляющий у Сорина, Ильи Афанасьевича Шамраева.
Евгений Сергеевич Дорн, врач (участвует в представленной сцене, но не подаёт реплик).
Действие происходит в усадьбе Сорина
______________________________________________________________________________________________________________________________
Треплев выходит из-за эстрады.
Аркадина (сыну). Мой милый сын, когда же начало?
Треплев. Через минуту. Прошу терпения.
Аркадина (читает из Гамлета). «Мой сын! Ты очи обратил мне внутрь души, и я увидела её в таких кровавых, в таких смертельных язвах – нет спасенья!»
Треплев (из Гамлета). «И для чего ж ты поддалась пороку, любви искала в бездне преступленья?»
За эстрадой играют в рожок.
Господа, начало! Прошу внимания!
Пауза.
Я начинаю. (Стучит палочкой и говорит громко.) О вы, почтенные, старые тени, которые носитесь в ночную пору над этим озером, усыпите нас, и пусть нам приснится то, что будет через двести тысяч лет!
Сорин. Через двести тысяч лет ничего не будет.
Треплев. Так вот пусть изобразят нам это ничего.
Аркадина. Пусть. Мы спим.
Поднимается занавес; открывается вид на озеро; луна над горизонтом, отражение её в воде; на большом камне сидит Нина Заречная, вся в белом.
Нина. Люди, львы, орлы и куропатки, рогатые олени, гуси, пауки, молчаливые рыбы, обитавшие в воде, морские звёзды, и те, которых нельзя было видеть глазом, – словом, все жизни, все жизни, все жизни, свершив печальный круг, угасли… Уже тысячи веков, как земля не носит на себе ни одного живого существа, и эта бедная луна напрасно зажигает свой фонарь. На лугу уже не просыпаются с криком журавли, и майских жуков не бывает слышно в липовых рощах. Холодно, холодно, холодно. Пусто, пусто, пусто. Страшно, страшно, страшно.
Пауза.
Тела живых существ исчезли в прахе, и вечная материя обратила их в камни, в воду, в облака, а души их всех слились в одну. Общая мировая душа – это я… я… Во мне душа и Александра Великого, и Цезаря, и Шекспира, и Наполеона, и последней пиявки. Во мне сознания людей слились с инстинктами животных, и я помню всё, всё, всё, и каждую жизнь в себе самой я переживаю вновь.
Показываются болотные огни.
Аркадина (тихо). Это что-то декадентское.
Треплев (умоляюще и с упрёком). Мама!
Нина. Я одинока. Раз в сто лет я открываю уста, чтобы говорить, и мой голос звучит в этой пустоте уныло, и никто не слышит… И вы, бледные огни, не слышите меня… Под утро вас рождает гнилое болото, и вы блуждаете до зари, но без мысли, без воли, без трепетания жизни. Боясь, чтобы в вас не возникла жизнь, отец вечной материи, дьявол, каждое мгновение в вас, как в камнях и в воде, производит обмен атомов, и вы меняетесь непрерывно. Во вселенной остаётся постоянным и неизменным один лишь дух.
Пауза.
Как пленник, брошенный в пустой глубокий колодец, я не знаю, где я и что меня ждёт. От меня не скрыто лишь, что в упорной, жестокой борьбе с дьяволом, началом материальных сил, мне суждено победить, и после того материя и дух сольются в гармонии прекрасной и наступит царство мировой воли. Но это будет, лишь когда мало - помалу, через длинный, длинный ряд тысячелетий, и луна, и светлый Сириус, и земля обратятся в пыль… А до тех пор ужас, ужас…
Пауза; на фоне озера показываются две красные точки.
Вот приближается мой могучий противник, дьявол. Я вижу его страшные, багровые глаза…
Аркадина. Серой пахнет. Это так нужно?
Треплев. Да.
Аркадина (смеётся). Да, это эффект.
Треплев. Мама!
Нина. Он скучает без человека…
Полина Андреевна (Дорну). Вы сняли шляпу. Наденьте, а то простудитесь.
Аркадина. Это доктор снял шляпу перед дьяволом, отцом вечной материи.
Треплев (вспылив, громко). Пьеса кончена! Довольно! Занавес!
Аркадина. Что же ты сердишься?
Треплев. Довольно! Занавес! Подавай занавес! (Топнув ногой.) Занавес!
Занавес опускается.
Виноват! Я выпустил из вида, что писать пьесы и играть на сцене могут только немногие избранные. Я нарушил монополию! Мне… я… (Хочет ещё что-то сказать, но машет рукой и уходит влево.)
Аркадина. Что с ним?
Сорин. Ирина, нельзя так, матушка, обращаться с молодым самолюбием.
Аркадина. Что же я ему сказала?
Сорин. Ты его обидела.
Аркадина. Он сам предупреждал, что это шутка, и я относилась к его пьесе, как к шутке.
Сорин. Всё - таки…
Аркадина. Теперь оказывается, что он написал великое произведение! Скажите пожалуйста! Стало быть, устроил он этот спектакль и надушил серой не для шутки, а для демонстрации… Ему хотелось поучить нас, как надо писать и что нужно играть. Наконец это становится скучно. Эти постоянные вылазки против меня и шпильки, воля ваша, надоедят хоть кому! Капризный, самолюбивый мальчик.
Сорин. Он хотел доставить тебе удовольствие.
Аркадина. Да? Однако же вот он не выбрал какой - нибудь обыкновенной пьесы, а заставил нас прослушать этот декадентский бред. Ради шутки я готова слушать и бред, но ведь тут претензии на новые формы, на новую эру в искусстве. А по-моему, никаких тут новых форм нет, а просто дурной характер.
из пьеса Антона Павловича Чехова - «Чайка»
